Самое Тихое Время Города - Страница 36

– Значит, это правда?

«Да».

– Но… как же ты жил прежде? Ведь у тебя наверняка были хозяева, а уж они не могли тебя не мыть. – Кэт несла какую-то чушь, но надо было хоть что-то говорить.

«Они не знали, что я не кот. И потому мне не было стыдно. Им, кстати, тоже… А ты знаешь, что я не кот».

Господи, а она-то в халатике ходила… Кэт покраснела от стыда. Теперь придется считаться с наличием в доме мужчины. Придется переодеваться с оглядкой и вообще поддерживать в доме порядок. А о том, чтобы вольно походить в одной ночной рубашке, даже и помыслить теперь невозможно.

Что за чушь в голову лезет… Он же настоящий! И это главное! Он настоящий! А она про какие-то халатики…

«Теперь я должен уйти».

– Почему?!

«Рактакша придет за мной. Она поклялась убивать всех, кто мне хоть немного дорог. А я тебе благодарен, госпожа Ты приютила меня. Но и ты мне не поможешь – я так и не узнал, как мне снова стать человеком».

– Но разве Индра не сказал тебе?

«Он лишь сказал, что спасение придет. Но я устал ждать. Устал смотреть, как Рактакша убивает».

– Расскажи, – пришла в себя Кэт.

«Что рассказывать? Я сражался».

– С крысами?

«Рактакша преследует меня. Всегда. Везде. Теперь она придет и к тебе».

– Я не боюсь, – обиделась Кэт. – Ты пил мою воду, ел у меня дома – ты под моей защитой. Кроме того, отец мой – Кот Баюн Заморский, так что ты мне родич.

«Я должен сражаться. – Кот неподвижно сидел на краю обшарпанного дубового стола, старинного, тяжелого, и тревожно смотрел на Кэт ледяными голубыми глазами. – Я должен убить Рактакшу. И возродить Амаравати».

– Тогда я помогу тебе. Все же мне легче искать в библиотеках, рыться в архивах. Может, и найдем что-то? Я помогу тебе, не уходи, Нилакарна!

«Госпожа, – послышался в голове почти умоляющий голос принца. – Рактакша придет за тобой! А у меня нет войска, а у нее – полчища крыс!»

– У меня есть! Я царевна, я сама кошачьего рода. Я Катерина Премудрая, и я найду способ вернуть тебе человеческий облик!

Ах, легче это сказать, чем исполнить! Но если не исполнить, то и жить незачем…

На следующий день после ежевечерней кормежки прайда Кэт сообщила кошкам великое известие и попросила передать все это и по другим прайдам. Марфа Ивановна, против обыкновения, рассиживаться не стала, а погнала своих на улицу – видать, вести разносить. И Кэт с Нилакарной остались одни, если не считать занятой котятами Простомарии. В доме воцарилась неловкая тишина. Наконец Кэт заговорила:

– Скажи, принц, а вот тот портрет со свитка, который был в журнале… Он похож?

«Похож. Это Кертараджаса нарисовал меня».

– Керта… как? Он кто?

«Он был мой молочный брат и друг. Когда со мной случилась беда, он единственный последовал за мной. Он служил в храме Индры, пока не умер. Он был стар, а Рактакша пришла к нему во всей мерзости своей. И у него сердце не выдержало… Да пребудет он близ престола Индры, отца моего!»

– Расскажи, как ты жил? – попросила Кэт.

«Первые годы я всех ненавидел. Моя ненависть превратилась в огромную змею и убила мою бывшую жену. Потом она разорила гробницу моего земного отца-раджи, и я убил свою ненависть».

– Да, я видела рисунок, где кот загрызает змею… это ты был?

«Это был я. Я видел, как отец мой Индра покинул храм, и он запустел. Я видел, как захирело мое царство, как государи Сиама наложили на него свою тяжелую руку. Я видел, как пришли белые и как мой народ шел на пушки с обнаженными кинжалами. Я жил в столице и пользовался почетом, я бродил по джунглям, я сражался с крысами, которых посылала злобная Рактакша. Она поклялась уничтожить меня и всех, кого я люблю. Потому я никого не люблю».

Принц замолчал, глядя на черные носочки на изящных, но мощных лапах. Чуть наклонил вперед темные уши.

«Меня увезла в Европу белая дама, жена полковника. Он приехал в Сиам весь в долгах, а уехал с сундуками, набитыми крадеными сокровищами моего народа. А хозяйка увезла меня. Она называла меня Раджа, что, собственно, было недалеко от истины… Я думал, Рактакша оставит меня в покое, но и в Англии меня настигла ее месть. Моя хозяйка любила меня, как любят кошек, и я отвечал ей кошачьей благодарностью. И Рактакша убила ее. Ее укусила крыса, и она умерла от заражения крови. Потом вдовец-полковник подарил меня итальянской оперной певице. Она назвала меня Отелло. Потом я попадал в разные руки. Хозяева не знали, что я бессмертен, просто каждый раз, как меня находили или дарили, все думали, что я совсем молодой кот… Так я и странствовал по Европе. И все время за мной шла Рактакша… Мы снова схватились с ней на развалинах Дрездена. Потом меня забрал с собой советский генерал-майор. Он называл меня Чанкайши. Он умер от чумы, когда после войны служил в Средней Азии. Локальная вспышка давно уничтоженной болезни… Это снова была Рактакша. Я долго потом скрывался в горах. Меня нашли геологи и забрали с собой. С ними мне было лучше всего. Они были хорошие люди. Смелые и добрые. И Рактакша почему-то боялась их. Особенно одного, его звали Роберт. Он словно бы чувствовал, что я не совсем кот. Он говорил со мной, как с человеком, показывал мне рисунки, читал свои стихи… Рактакша убила его в конце концов. Я любил его как друга, как моего молочного брата Кертараджасу. Он умер от редкой лихорадки. И тогда я решил, что хватит мне бегать. Я сам вышел на охоту на Рактакшу, и пусть она знает!»

– А в Иностранку ты случайно попал?

«Не случайно. И в музее Востока я не раз был. Я видел тебя там раньше».

Кэт почувствовала, как горят, прямо-таки полыхают уши. И быстро заговорила, пряча смущение: